Призывный костер. Тофалария

Материал из IrkutskWiki
Версия от 19:23, 26 мая 2019; Русин Сергей (обсуждение | вклад)

(разн.) ← Предыдущая | Текущая версия (разн.) | Следующая → (разн.)
Перейти к: навигация, поиск
Тофалария — историко-культурный регион в центральной части Восточного Саяна на западе Иркутской области на территории Нижнеудинского района. Населён кочевыми таёжными оленеводами - охотниками и собирателями лекарственных трав.

Тофалария. Ленты-Тайга 63.jpg.jpg
      Седой хозяин северных скал с походною торбою поднялся на вершину в небо летящей снежной горы, и смотрел прямо вперед. Вечер медленно гас, уступая место, тёмно синей ночи. Сильно дул холодный ветер, но старик умел получить тёплый огонь для костра, где бы он ни захотел, и потушить его всякий раз, когда необходимо так сделать. От тайного луча звезды старик разжёг на вершине сигнальный костер кочевой дружбы. Из мокрой и туманной черноты пространной дали мы увидели средь ночи зовущий костер. Преодолев долгий и петляющий путь, мы взошли на обширный пик, чтобы раскинув ноги на земле вместе посидеть со стариком и поговорить с костром, став соучастниками кочевой тайны. Всю ночь старик поддерживал призывный огонь поднимающегося Солнца на верхушке горы, хотя само светило находилось еще за горизонтом. Огонь кочевого очага горел звездою. Пламя было ровное и спокойное, это был хороший признак - дух огня доволен. Для старика костёр был центром дома, разгорающейся силы жизни и торжества света над тьмой и мраком. Пламя костра очищало таёжное сердце, давало обновление и озарение живительной силы встающего Солнца. Костер нёс тепло среди ночи и если ясно горел, означал, что старик пожил кочевой день честной жизнью.
      - Каменный очаг будет крепким, - сказал старик, - Огонь в нем будет вечным.
      В магическом единстве мы сидели у потрескивающих углей костра, кипятили чай и смотрели на искры, для которых небо начиналось с взлёта. Пламя манящего костра бросало таинственный отблеск на путников, таёжный туман, холодные молнии и колышущиеся звёздочки. Костёр не только содержал заряд света и тепла, но и делился им с теми, кто в этом нуждался. Роняла ночь огарки звезд в тайгу и у кочевого костра мы разговаривали до утра. Весёлый и жизнерадостный старик очаровывал своим тёплым обаянием. Покоем и свободой окрыляющей жизни рассказывал старик дивные истории, чарующие врезающиеся в удивительные грёзы. Все рассказы старика чередовались по временам года. Каждому сезону соответствовали определённые обычаи о владычестве золотой Матери матерей в облике важенки от дикого оленя сияющей в блеске солнца лучей. Это старик делал для того, чтобы каждые сутки путешествия мы могли слушать новые песни живые и затем досконально обдумать весь кочевой цикл с северными оленями. Довольно большое количество, мудрых привычек сохранилось до наших дней, и мы слушали о них у костра, путешествуя по стране гор. По высоким Саянским хребтам кочевал старый таёжник с прирученным северным оленем за огневым Солнцем. Он не выделялся усердием среди других таёжников. Жил не богато, но спокойно, тихо и радостно. Всегда ласково и терпеливо заботился об златорогих оленях с ветвистыми рогами, не забывая благодарить и восхвалять пламя кочевого костра и ласковое Солнце за чудесно подаренную надежду, помощь и силу. Он заботился, чтобы жизнь их была совершенно соединена и согласованна с волей Матери-Земли и Синего Неба. Так без сомнений в чистоте помыслов и доброй совести проходили его солнечные дни и лунные ночи.
      Обитатели оленьего жилища закатное Солнце сказало сонной Луне и крепкому Ветру, что старец, ночью поддерживая призывный огонь на верхушке горы, с радостью встретит утром его восходящим. Желанное светило вновь лучисто выйдет из горизонта на встрече пламени костра и согреет старика золотою ласкою лучей. Сонная Луна и крепкий Ветер знали, что у волков – человечьи глаза и решили проверить, как встретит утреннее светило старец, кочующий по горным вершинам от кострища к кострищу вслед за Солнцем верхом на олене.
      - Испытаем, - сказал Ветер, - Труден путь восхождения на солнечные вершины.
      Сказал и когда сгустились облака начал звучно и хлестко дуть на старца, по тропе поднимающегося на гору. Старался бойкий Ветер дуть посильнее и резче, молнии вырывая из туч, но крепче прижимался отважный старик к оленю. Он ворчал на ненастье, но терпеливо брёл по верной тропинке. Разбушевавшийся Ветер сердился и осыпал таёжника косым дождём и снежной крупой. Холодом озябшее тело старика пронзали ледяные иголки. Ругая жестокую стужу, старик сильней прильнул к оленю неразлучными объятиями своего сердца. Верного и обратного пути из-за сгустившейся мглы невозможно было различить. Силы были на исходе, но олень был с ним рядом и старик не боялся ветра. Он чувствовал себя совершенно разбитым, но решал проблемы в воображении и ощущал себя дитём Солнце-оленя. Он общался с духом огня, и жизнь для него была там, где был олень.
      Чуя запах добычи рыскали волки всю ночь напролёт, а Ветер свирепел и осыпал кочевника мокрым снегом. Олень от усталости неожиданно ложился в самых неподходящих местах, и в снег на болотах и в шугу на броде. Испугано трогался с места, но не бежал, как попало, разбирал скользкие тропинки, сквозь снега и буреломы. Сильней уткнулся старик к послушному оленю, спокойно принимая грядущее провидение. Словно загнанный зверь, он не знал, куда им следовало держать путь в полумгле, чтобы достигнуть желанной вершины. Отчаяние постигло ослабевшего оленя, и старик временно решил прекратить путь восхождения, чтобы поддерживать своего кроткого друга оленя. Олень просил не бросать его одного, ибо без него он один не в силах будет на вершине разжечь костёр. Умеющий владеть собой и повелевающий своими мыслями таёжник и олень вместе продолжили борьбу с расползающимся по горам ненастьем. Перед холодом, страхом и неизвестностью старик и олень почти совсем обессилели, а замерзающие слёзы и набегающие с Ветром помыслы, вселяли в них испуг и безволие. Заунывная метель буйно кружила и заметала протоптанные следы оленем по тропе к вершине. Старик терпеливо убирал из сердца малейшую тревогу и беспокойство. Знал человек, что олень запомнит предательство и обман. Не сражался больше с пустотой и не бросался в вихри прозрения. Для полного контроля над ситуацией, прислушивался своему сердцу. Внутренний голос старика подсказал храбрый путь, ведущий к волшебным вратам вершины мечты. Надрываясь от напряжения и старания, они достигли её. Окоченевшими пальцами и теплыми словами подтвержденные поступками старик пытался разжечь костёр отгоняющий пламенем, и синим дымом страх ветра. Уголёк не погас от злого дуновения ветерка. Костёр зовущий взойти солнце не мог сам гореть вечно, и старик усердно поддерживал огонь. Во мгле холодного ущелья поджидал, оскалив зубы, когда костёр погаснет жестокий и сильный вожак стаи голодных волков.
      Вдаль необъятного неба птицы полетели при звездном свете. Упорная борьба за жизнь с враждующими против них стихиями и своими слабостями подарила оленному человеку чудо. Старик и олень заметили, что ненастье вдруг отступило, и волки побрели в глубину таёжной чащобы. Над вершиной сгустились сумерки, в них таинственно появилась сонная Луна. Не трогая воспоминаний пламя, залила горы усыпительным светом. Богатая силою внушения из стаи волков отделилась в одиночку заспанная Луна и уводила ночь коротающего у костра старика, от суровой реальности, чтобы вялой ленью закружившую судьбину обмануть. Обнимая сердцем, небосвод и мечтая светилу лично сказать волшебные слова, послушно двинулся в путь. Стала старика одолевать дремота забытых снов на сущей вершине, и он незаметно заснул. Снилось ему, что стоит он у подошвы высокой горы, а на вершине зов и заклятье застывшего равнодушия холодного светила. Окрасив облака в цвет серебра, луна за горизонт пригласила старика прогуляться по волчьей тропе оленьим шагом. Земные заботы безудержно и спешно звали, но старик, сладко зевнул и забытый в суете, послушно пошёл за Луной, оставив прощальный взгляд оленя и искорки гаснущего костра. Долго он шёл смиренно за Луной в ночном обмане, запах счастья, вдыхая во сне. По лунной дорожке, блестевшей впереди, завлекательный путь казался лёгким. От отчаяния невыносимого одиночества прошибли слезы оленя. Олень жизни суровой учился, и жизни учил правду от зла уметь отличать. Настойчиво не отходил, остановить, хотел заблудшего странника в вечных скитаниях сна вокруг стаи чёрных волков. След в след, Луна привела человека на такое место, где слёзки оленя, переплетаясь со следом лунной тропинки, и выпадали жемчужной росой. Пройденные шаги, где волки бродят по Млечному пути, показались наивными, сиротливыми, незначительными и старик понял, что это неправда. Этой звериной тропинки в глухом лесу созвездий к костру на вершине не существует. Нет места здесь радости и счастью. Под Луной светили глаза-искры во тьме на волчьей тропе свободой, тьмой и жаждой, далёким светом чужих совсем планет. Тропинку с чёткими следами волчьих лап - созвездий придумала сонная Луна. Пробудилось, уснувшее сердце старика, от дремоты, в которую упало. Он проснулся, отдышался, и дальше следом спешно побрёл за преданным оленем, терпеливо поддерживая призывный огонь поднимающегося Солнца на верхушке горы, хотя само светило находилось еще за горизонтом. Сонная Луна убедилась, что ей не свернуть старика с правдивой тропинки на вершине и не погасить уголёк вздымающегося в небо солнце костра. Жемчужные росинки засветились на лунной тропинке, отражая первые лучики восходящего солнца. Каждая росинка сама как бы превращалась в маленькое солнце. Эти лучи поселили в сердце надежду, указывающую верный путь и направление восходящего Солнца.
      Между истиной гор и явью неба всходил краешек пылкого Солнца, ярким рассветом прогоняя в лунную мглу стаю голодных волков. Видя бессилие Ветра и Луны, улыбнулось Солнце и выглянуло огненным шаром из-за снежных вершин. Будто изнутри озарило, обогрело и осветило тёмную тайгу и полузамёрзшего старика и оленя. Почувствовав теплоту солнечных лучей, просиявших над вершиной, олень поверил в возможное спасение и решил продолжить движение по тропам к следующей вершине. Сердце измаявшегося старика от сердечного мороза и льда хрустального оттаяло. Он приободрился, поблагодарил Солнце, далече побрёл за оленем. На короткое время, Солнце позволило забыть об окружающих их опасностях, не перестававших преследовать их. Это была их тайна в вечной битве за жизнь и в холод, и в зной.
      - Видишь, - сказало спокойно Солнце сердитому Ветру и сонной Луне, - Олень и таёжник теперь точно знают, что друг без друга они бы не спаслись.
      В трудах и бдениях человеку чудилось, что шептало добрые заклинания и мудрые повеления одушевлённое Солнце, за пустое небо цепляясь. Качнулось, дугами радуг танцуя Солнце в радости жгучей. Покорив высь всех вершин, обнявшись крепко и получив напутствие Солнце-оленя, старик и олень лишь только теперь смогли увидеть, как прекрасен окружающий мир восходящего солнца. На беглое мгновенье в сердцах наступила тихая радость и покой от хорошо пройденного настоящего пути от вершины к вершине. В действительности же путешествие их не закончилось в тени и прохладе закатного света. Закончилась только его часть, после которой сразу началась другая. Когда пройдена одна тропинка в вершине, открывалась другая тропинка к новой вершине. Старик достиг одну вершину и встретил восходящее Солнце, но появилась другая, более высокая и манящая будить Солнце следующей ночью. Оленю и старику некогда было создавать глупые домыслы и бессмысленные предрассудки, ничто на тропинке к вершинам не могло остановить их движение.
      Сквозь зной, сквозь холод непогоды избранник Солнца путы рвал, стремясь идти вперед. Тропа, по которой он кочевал, становилась торной тропой. Не пропадала она, не зарастали края мхом. Мудрый, старый и добрый старик, все нехоженые тропинки, что есть в тайге, обошёл со стадом оленей в поисках счастья навстречу жизни. Богатея своей нищетой знал все прелести мира разнузданной роскоши без границ. Сокровища, скрывая в сердце своем, повидал немало, много всего в его кочевой жизни бывало. Своей гордостью самоуважения не торговал, твердо шёл на запад, обгоняя ветер тропинкой своей, не слушая лживых, пустых речей пожирателя снов. Желал снова чувствовать полёт со светилом, чтобы снова вернулись силы в сердце его. Ветер колко веял с хрустальных узоров зари, холодком сдувая пламя с догорающих углей у которых мы вели разговоры о таёжных истинах, в размышления погружены. Костёр собрал все свои горячие силы и одним мигом взметнулся вверх навстречу радостному Солнцу, рассыпаясь на сотни красивых искр. Мерцающие искры любили, чтобы им улыбались, но соприкасаясь с прохладой таёжного тумана гасли. Окружение истлевшего костра лишалось его теплоты, мир согревало всемогущее Солнце, и седой старик, сдерживая свои чувства, эмоции задумчиво умолк. Он поведал про таёжные чудеса, но свой рассказ не окончил. Следующим вечером чуть звезды блеснут в небесах, его сердце вышлет сигнал многопламенного блеска, который невозможно не заметить и мы поднимемся на новую вершину смотреть прямо вперед, ожидая новый восход солнца. Навсегда завороженные магией единства будем жечь сигнальный костер на пике горы напротив, чтобы путь кочевника был похож на огонь, который горит впереди пути.


Тофалария. Тайга. Уда 1.jpg.jpg

Багульник. Тофалария. Солнце. 58.jpg.jpg

Тофалария. Тайга. Уда 6.jpg.jpg

Тофалария. Улуг. Оленевод 66.jpg.jpg

Тофалария. Алыгджер-Тайга 26.jpg.jpg

Багульник. Тофалария. Солнце. 59.jpg.jpg

Тофалария. Тайга. Уда 5.jpg.jpg

Тофалария. Алыгджер-Тайга 26.jpg.jpg

Тофалария. Тайга. Уда 9.jpg.jpg

Тофалария. Олений народ. 4.jpg.jpg

Тофалария. Тайга. Уда 12.jpg.jpg

Багульник. Тофалария. Солнце. 64.jpg.jpg

Тофалария. Тайга. Уда 8.jpg.jpg

Тофалария. Ленты-Тайга 34.jpg.jpg

Багульник. Тофалария. Солнце. 65.jpg.jpg

Тофалария. Тайга. Уда 14.jpg.jpg

Тофалария. Олений народ. 6.jpg.jpg

Багульник. Тофалария. Солнце. 74.jpg.jpg

Тофалария. Оленный охотник 2.jpg.jpg

Багульник. Тофалария. Солнце. 75.jpg.jpg

Тофалария. Добрый дух оленей.jpg.jpg

Багульник. Тофалария. Солнце. 76.jpg.jpg

Тофалария. По заснеженным просторам. 1.jpg.jpg

Тофалария. Шаман-Тайга 15.jpg.jpg

Тофалария. Лесной северный олень. 11.jpg.jpg


Содержание

III Фестиваль Русского географического общества

Русин Сергей Николаевич. Гость тундры.jpg.jpg

Русин Сергей Николаевич. В таёжном оленеводческом чуме.jpg

Русин Сергей Николаевич. Ленты на Дереве Дружбы.jpg

Тофалария. Ленты счастья на Дереве Дружбы.jpg

Сборник стихов

Тофалария. Догульма. Розовая заря.jpg.jpg

Тофалария. По заснеженным просторам. 17.jpg.jpg

Книга "Ленточки странствий"

"Лунный круг"

В зерцале душ вселенной бездонный полог тёмно-синий,
Аквамарина свет уже давно погасших в чароите звезд,
Топазами мелькают надежды янтарными мгновениями,
Припорошенный алмазною пыльцой, кочует лунный круг,
В густо-серой вязкой туманности борозд сапфировых комет,
Среди циркониевых хребтов к созвездиям далеким хризолита.

      Книга "Ленточки странствий"
Тофалария. Книга. Ленточки странствий. Русин Сергей Николаевич.1.jpeg.jpg

Багульник. Нижнеудинск. Саяны.11.jpg.jpg

Книга "Ловец Солнца"

Книга Ловец Солнца. Русин Сергей Николаевич .jpg.jpg

В добрый путь

Саяны. Тофалария. Русин Сергей Николаевич 26.jpg

Багульник. Нижнеудинск. Саяны.26.jpg.jpg
      Спасибо вам за прогулку. Русин Сергей Николаевич

Восточных Саян, горная система с непроходимой тайгой, бурными реками. Солнечное путешествие Русина Сергея Николаевича по горам, которым он готов признаваться в любви вечно. Восточные Саяны прекрасны и многолики и путешествия по ним напоминают поход в увлекательный музей, в котором нет числа радостным чувствам.